Глава 42. Последний шанс устранить Ельцина
Алине потребовалось несколько месяцев, чтобы подобрать нужную информацию для передачи новым коллегам. Будущее её не вдохновляло. Очевидно, его следовало корректировать, но как это делать, чтобы всё оказалось сразу же единственно правильным? Алина решила не торопить события, понимая, что всегда может вернуться в прошлое и исправить неладное.
Шло время. Горбачёв совершал один непредсказуемый поступок за другим, словно им кто-то управлял. Демократия поднимала голову. Почувствовав слабость власти, отдельные выступления переросли в многотысячные митинги, разгонять которые служба Крючкова остерегалась, памятуя о прецеденте, когда Горбачёв отказался от отданного им лично устного приказа о разгоне демонстрации в Тбилиси, после чего пришлось оперативно искать «козла отпущения» среди начальников местных спецслужб, якобы действовавшего по собственной инициативе.
Не отставали от советских демократов демократы братских социалистических республик. Лишившись поддержки из Москвы, социалистические режимы оказались не в состоянии самостоятельно осилить народные возмущения, без борьбы сдав власть. Пала Берлинская стена, положив начало объединению Германии. Бархатная революция Чехословакии наоборот, привела к развалу некогда дружной общности чехов и словаков. Переворот в Румынии дал прецедент физического уничтожения законным путём некогда всесильного коммунистического диктатора. События объединяло одно: везде предварительно вскрывалась гнилость коммунистических режимов, державшихся на советских подачках и штыках — продолжение политики гласности Горбачёва на братские страны социализма.
В гуще данных событий по образцу законодательства о выборах в Верховный Совет СССР переделываются основы законодательства союзных республик о выборах в Верховные и местные советы в либеральной редакции, без утверждения кандидатов на окружных собраниях, без обязательных выборов от общественных организаций. Верховные органы власти союзных республик неминуемо обещали перерасти в рассадник словоблудия и развала. Борис Николаевич был избран одним из пяти сопредседателей так называемой Межрегиональной депутатской группы, активного участия в заседаниях которой не принимал, усиленно готовясь к выборам в Верховный Совет РСФСР. Он был востребован всюду, даже был приглашён в США для «обмена опытом», в рамках которого неоднократно выступил перед американской аудиторией с циклом лекций по вопросам общественно-политической жизни в СССР. Здесь полностью проявились черты характера Ельцина, описанные в досье Морозова, которые Алина считала обыденным пасквилем. В это можно было не верить, будь это изначально написано в «Правде», но первоначальная публикация оказалась в независимой итальянской газете «Репубблика». Ельцин, почувствовав полную свободу, неоднократно появлялся на публике не просто выпившим, а сильно пьяным. Сколько он выпивал, если ему до доведения в непотребное состояние не хватало одновременно влитых двух поллитровок «двустволки», можно было только догадываться. Немедленно в командировку была направлена группа во главе с Морозовым, привёзшая из США красноречивое видео, в котором объект пытался вести лекцию в состоянии, называемом в народе «полным хламом». Это видео по распоряжению Лигачёва тут же без купюр продемонстрировали по центральному телевидению, после чего политической карьере Ельцина закономерно ожидался неминуемый крах, как это обычно случается даже с менее уличёнными политическими деятелями нормальных демократических стран. Но этот казавшийся незыблемым постулат оказался исключением для СССР эпохи самобичующей гласности! Сторонники Ельцина вовремя сориентировались и раздули в печати, что видео полностью сфабриковано: Борис Николаевич накануне якобы усугубил лишь снотворным, поэтому у него поутру наблюдалась такая замедленная реакция, а речь вообще была отдельно обработана на магнитофоне с эффектом замедления, дающего признак невяжущего лыка. Как ни странно, электорату оказался даже по душе проступок опального партийца за его очередную близость к не в меру пьющему народу. Михаил Сергеевич в очередной раз промолчал, не дав Егору Кузьмичу окончательно стереть в прах рвущегося к партийной реабилитации конкурента. Пока факт избрания народного любимца в очередной орган верховной власти не стал историей, Крючков решил воспользоваться советом ясновидящей.
На этот раз Крючков был один. Выглядел он растерянно, словно ученик, не выучивший урока.
— Я к вам за советом, Елена Олеговна. Все ваши прогнозы неоднократно сбывались, несмотря на наши старания этому препятствовать. Я чувствую, что наступает кризис, который мы сможем предотвратить, лишь сосредоточив все усилия, включая ваши, на больном участке. Наше общество больно, и вылечить его может лишь хирургическое вмешательство. Сейчас я теряюсь в догадках, какой орган больше нас беспокоит: Ельцин или Горбачёв?
— Я смотрю, вы перешли на медицинскую терминологию? Это по адресу, ведь я когда-то пробовала себя целительницей. Знаете вы или нет, но у меня были на практике опыты безоперабельного лечения онкологии мозга, но там болезнь не была столь безнадёжно запущена. Я не политик, поэтому не могу дать совета, что надо поступить именно так, а не иначе, после чего, если окажется мой совет ошибочным, указать виновного в провале. Я могу лишь сообщить неминуемое будущее, от которого, если постараться, можно избавиться. К сожалению, всеми моими предыдущими предсказаниями вы не смогли правильно воспользоваться.
— Мы старались, но они оказались неминуемы по причине непредсказуемости Горбачёва.
— Я ещё раз обращаю внимание, что такая непредсказуемость может оказаться управляемой и Горбачёв является марионеткой в руках таких же знатоков будущего, как и мы с вами. Кстати, как хранятся мои отчёты? Кто их читает кроме вас и моих прямых начальников?
— Они лежат в моём кабинете за семью замками в моём личном сейфе.
— Я слышала, в стране начинается кампания против Горбачёва среди так называемых ортодоксальных коммунистов. Если вы захотите к ним примкнуть, а я знаю, что это скоро неминуемо произойдёт, остерегайтесь говорить об этом с кем-либо, предварительно не поручив мне проверить помещение, иначе вас могут подслушать. Так вот, насчёт онкологии, предлагаю лечение начать с Ельцина, так как он в настоящее время представляет наибольшую опасность для государственного организма, затем нейтрализуем Горбачёва, — неожиданно предложила Алина, чтобы столкнуть с мёртвой точки нерешительность Крючкова.
Крючков вздрогнул от слова «нейтрализуем».
— Я так понимаю, вы пока ещё не созрели до того, чтобы начать принимать Горбачёва в истинном свете, а именно — в свете малодушного интригана, способного в погоне за абсолютной властью разрушить государство. Поторопитесь, у вас осталось слишком мало времени. Такой же и Ельцин. В этом плане — они близнецы-братья, не поделившие между собой любовь Родины-матери. В борьбе за власть они оба используют один и те же метод — популизм, не замечая, как рушатся государственные устои от их борьбы за всенародную любовь. Хотите, я прямо сейчас расскажу вам, как эти два политикана развалят менее чем за пару лет Советский Союз? Не верите? Тогда посмотрите на события в странах так называемой народной демократии — вот наше будущее! Хотите знать неминуемое? Пожалуйста: 4-го марта Ельцин будет избран народным депутатом РСФСР от Свердловска, Верховный Совет Литвы нового созыва 11-го марта примет акт о своей независимости, 12-го марта 3-й съезд народных депутатов СССР отменит 6-ю статью Конституции и изберёт президентом СССР Горбачева. Далее ещё интереснее: 30-го мая съезд народных депутатов РСФСР изберёт Ельцина Председателем своего Верховного совета, 12-го июня Российская Федерация примет Декларацию о своём государственном суверенитете — с этого момента начнется война законов и парад суверенитетов. Продолжать или достаточно?
Крючков застыл, словно парализованный.
— Неужели это наше будущее! Какой кошмар! — единственное, что могло вырваться из его уст. — Со свердловской выскочкой пора кончать, причём немедленно. Хорошо бы это сделать где-нибудь за границей. Елена Олеговна, подскажите, где ещё в ближайшее время объект собирается прочитать свои пьяные бредни.
— В Англии и Испании. Надеюсь, вы понимаете важность этого ключевого для мировой истории момента — это последний шанс. Что касается вашего «кончать» — в этом я вам не помощница, людей я не убиваю и к этому никого не подстрекаю. Я излагаю лишь их деяния, которые они лишь намерены свершить, а принимать решение: должны ли их деяния войти в мировую в историю — оставляю за вами.
