Глава 45. «Время икс» назначено
Алина завершила очередной коловорот времени в Александровском павильоне. Стояло лето. По её расчётам должен был быть июнь 1989 года. Для коррекции истории она выбрала тот день, когда к ней явился Крючков в сопровождении Морозова. Алина собралась с мыслями и решительным шагом направилась домой. Чтобы не путать охранника на вахте в подъезде, который наверняка знал, где сейчас находится охраняемая Крюкова, Алина пока не стала выходить из астрального состояния. Без проблем просочившись мимо охранника, Алина приоткрыла дверь кабинета, за которой должна происходить её беседа с чекистами. Изнутри послышался её голос:
— Как вы правы в отношении меня, Лаврентий Павлович. Если бы вы знали, как я ощущаю себя вляпавшейся в то самое, о чём вы деликатно умолчали, по самые уши!
За дверью предсказуемо засмеялись. Алина прошла сквозь дверь и подала знак своему историческому воплощению, призывающий к немедленному уединению. Историческая Алина извинилась перед гостями, сказав, что ей нужно срочно выйти, и попросила её непременно дождаться.
— Что-то случилось? — взволнованно спросила Алина из прошлого, когда две разновремённые частички одного дэва уединились в ванной комнате.
— Да. Нам надо немедленно объединиться, так как будущее требует обязательной коррекции. Мне следует переговорить как с Крючковым, так и с Морозовым, для чего этот миг наиболее удачен.
— Ты всё продумала? Это не опасно, ведь мы до этого ещё ни разу не объединяли тела различных временных эпох.
— Вспомни Асклепия: он неоднократно это проделывал в образе Ра-Хотепа. Ты просто приобретёшь дополнительную память, а для меня история закончится — я вновь вернусь в твоё настоящее. Одновременно схлопнется ветка истории, сотворённая мною в моём прошлом, оно начнёт писаться для нас обеих заново.
— Только и всего? Я готова.
Астральная Алина из будущего вошла в своё биологическое тело из прошлого. Никаких неприятных ощущений не произошло, наоборот, энергия стала вдвойне мощнее.
— Извините, что заставила вас ждать, но эта минута ожидания дороже предстоящего полугодия, — извинилась вернувшаяся Крюкова, доставая исписанную бумагу. — События неожиданно ускорились: я принесла вам послание…
— Интересно, от кого оно? Написано моим почерком, но я в полном здравии, чтобы уверенно сказать, что этой бумаги никогда не писал, — удивился Крючков, первым приступивший к изучению рукописи.
— Это послание из будущего от вас самих. Внизу печать вашего ведомства, на угловом штампе — дата и входящий номер. Всё сделано вами самими для того, чтобы вы поверили в легитимность данного документа и выслушали дополнительные инструкции, не вошедшие в текст.
— Это невероятно!
— Вы сначала прочитайте, затем упоминайте о вероятности.
Крючков передал бумагу Морозову и велел читать.
— «В сентябре 1989 года около 23 часов после очередной пьянки ЕБН без охраны направится на государственную дачу одного из своих друзей для встречи с любовницей. Хозяев на даче не будет. Машину он отпустит за 300 метров от дачного посёлка. Следует инсценировать падение ЕБН в реку в пьяном состоянии». Далее следуют интимные выдержки из наших с вами, товарищ генерал, биографий, известных только нам лично, разрешите это не озвучивать.
— Это я попросила вас дописать, чтобы вы мне окончательно поверили, что писали собственноручно, — прокомментировала Крюкова.
— Мудро, — похвалил Крючков. — Текст ни о чем не говорит. Что вы должны передать на словах?
— Это я сообщу перед непосредственной операцией. Как видите, точная дата отсутствует, место не указано, но, несмотря на это, бумагу следует сжечь. Никогда и ни при каких обстоятельствах вам не следует обсуждать её содержание, даже наедине — вас могут подслушать призраки, не видимые вашему глазу, и помешать операции. Поэтому же все дела, касаемые заданий Морозову по отношению к Ельцину и Горбачёву, должны обсуждаться только в моём присутствии. Поэтому же на задании в Успенском должна присутствовать я — это защитит оперативную группу от вмешательства потусторонних сил и предотвратить очередной провал. Запомните: более удобного шанса для ликвидации Ельцина история нам не предоставит! Осечки быть не должно!
— Не пойму: вы ли это, Елена Олеговна? Не прошло и пяти минут, как вы открещивались от участия в физическом воздействии на объект! — изумился Морозов.
— Я — это я, только на полгода умнее. Я вам обещала прозондировать будущее? Получите без задержки! Я и сейчас не собираюсь лично прикасаться к объекту, даже если вы опять оплошаете, как спустя полгода в Испании. Тот провал оказался фатальным, поэтому я и вернулась устранить ошибки. В вашем предстоящем воздействии на объект я обязуюсь только лишь защитить вас от назойливого призрака, громко называющего себя архангелом.
Крючков вздрогнул при этих словах.
— Да, Владимир Александрович, от Архангела Тихона, от которого я вас обязалась когда-то защитить. Извините, я раньше думала, что он вам лишь померещился. Вам нечего его бояться, когда я рядом. Если ещё раз явится вам докучать: он или Алёшка Чуднов, называющий себя Чудотворцем — посылайте их ко мне. Ах, да, ад! Если мы сработаемся, я сумею уладить и этот вопрос, надо только, как у вас говорят, «проконсультироваться с товарищами». Подытожим. До 19-го сентября время у нас есть. Ни при каких обстоятельствах эту дату мы озвучивать не должны, предлагаю зашифровать её «временем икс». В 21 час «времени икс» Лаврентий Павлович без напоминания приезжает ко мне домой в полной готовности к операции. Отсюда мы следуем на рекогносцировку — думаю, двух часов вполне достаточно, чтобы прибыть к месту и изучить позицию. Никаких карт! Никаких намёков в ваших рабочих кабинетах! Никаких пометок в записных книжках и перекидных календарях! Ни одна даже неживая душа не должна знать о «времени икс». Да, чуть не забыла: Владимир Александрович, если архангел явится вас запугивать геенной огненной до наступления «времени икс», постарайтесь не показывать, что вы его больше не боитесь, проявите артистизм, но только не переусердствуйте.
Крючков улыбнулся.
