Ваш браузер устарел. Рекомендуем обновить его до последней версии.

Глава 3. Человек неразумный производства Евы

      «Интересно, с какой областью воспоминаний Евы повелитель познакомит меня в этот раз?» — последнее, что пришло в голову Ангелине перед погружением в банк памяти ковчега. 
      Постепенно на фоне ослепительно белого света стали вырисовываться очертания предметов. Ангелина вновь, как и в прошлое погружение в банк памяти, ощутила себя в теле Евы. Она чем-то занималась в лаборатории, судя по всему, лаборатории биологического синтеза (Ангелина уже научилась различать лаборатории эдемлян). 
      — Ну как, готов новый андроид? — раздался совсем рядом голос Ягве.
      — Эмбрион дозрел, можно выводить его из инкубатора. 
      — Неужели опять не получится, — донеслось слева.
      Ангелина-Ева повернула голову и увидела Адама. Это был уже не тот молодой человек в полном расцвете сил, который предстал Ангелине в предыдущем экскурсе в историю. Это был дух, такой же, как и Ягве. Ангелина посмотрела на руки Евы и убедилась, что энергетическую форму обрёл не только Адам. Более того, Ангелине показалось, что свечение, исходившее от их энергетических тел, было не столь яркое, как некогда в предыдущие экскурсы в историю. Особой бледностью, граничащей с прозрачностью, выделялось тело Ягве.
      — Я уже сбился со счёта наших неудачных экспериментов по клонированию себе подобных. Избыточная радиация, возникшая после столкновения с кометой, внесла коррективы в наши первоначальные планы. Никто не ожидал, что даже наши биологические тела подвергнутся мутациям, после которых не смогут послужить эталоном для клонирования, — посетовал Адам.
      — Если бы у нас остались эталоны, которые пропали вместе с лабораторным модулем биологических исследований, мы бы давно решили все проблемы, а так приходится проводить пошаговую эволюцию андроидов, постепенно доводя их до совершенства. И почему только энергетическая трансформация делает невозможным дальнейшее материнство, я бы с радостью родила, будучи ещё в биологическом теле! Это бы разом решило все наши проблемы! Теперь мы попусту убиваем время, — в тон Адаму продолжила Ева.
      — Как раз времени у нас предостаточно, — заметил Ягве. 
      — Ну не скажи, если мы не создадим биоэнергетический слой, способный аккумулировать биологическую энергию и подпитывать нашу энергетику, нам конец! — поправил его Адам.
      — Как это?
      — Энергетическая смерть — вот так это. Если бы ты смог взглянуть на своё тело со стороны, то без труда заметил бы, что сквозь тебя видно. Поверь, это очень плохие симптомы. Неужели ты надеялся, что будешь существовать вечно?
      — Вообще-то да.
      — Этому в некоторой мере способствуют наши ковчеги, но они лишь хранят биоэнергетический потенциал, а не обновляют его. Как невозможно создать вечный двигатель, так невозможно организовать вечный взаимообмен биоэнергетики с ковчегом без энергетических потерь. Рано или поздно наш энергетический потенциал угаснет, и никакой ковчег не сможет вернуть наши жизненные силы. Чтобы восполнить энергетику, нужно своеобразное энергетическое омоложение, то есть, каждому из нас следует некоторое время пожить в биологическом теле. Глубина омоложения напрямую зависит от мозговой активности биообъекта. Лично мне не хочется «омолаживаться» в теле тупой обезьяны, от этого можно разве что деградировать.
      — Да, у обезьяны слишком слабая мозговая аура, что не позволит восстановить на 100 процентов энергетику эдемлянина, она нам не подойдёт, — успокоила Адама Ева. 
      — Это говорит о том, что мы не готовы приступить к энергетическому омоложению, пока в лаборатории не будет синтезирован высокоорганизованный клон. На каком этапе застрял этот процесс, напомни, Ева? — поинтересовался Адам.
      — Не имея, в связи с мутацией, эталона гена эдемлянина, мы работаем, что называется, на ощупь, шаг за шагом совершенствуя очередной эмбрион. По сути, методом генной инженерии мы моделируем естественный природный процесс в нужном нам направлении. Изначально процесс шёл широкой полосой с образованием многочисленных побочных тупиковых ветвей, пока не появился наиболее близкий к эдемлянам отряд приматов. Далее процесс обрёл более осмысленные тенденции: сначала мы лишили обезьян шерсти, затем сделали их прямоходящими, научили владеть простейшими орудиями труда, наконец, мы получили полный клон эдемлянина, за исключением небольшого штриха — андроиды не умеют мыслить и говорить. Несмотря на все наши усилия, им удалось привить только животные инстинкты. 
      Ева комментировала слова демонстрацией голографических изображений андроидов на различных эволюционных ступенях. Последняя голограмма очень даже напоминала эдемлянина, если не концентрировать внимание на слишком массивную челюсть. Именно эту особенность заметил Адам:
      — У нашего последнего творения своеобразное строение черепа: где думать — уже, а где кушать — шире. Похоже, что у него в голове есть лишь одна мысль — о еде. 
      — У меня сложилось впечатление, что виной всему наличие в теле каждого клона присущей всему земному астральной энергетической составляющей. Она тормозит душе активировать присущий электромагнетизму разум, — предположила Ева. — Надо дать толчок астральному духу.
      — Да, жаль, что пропал наш модуль биологических исследований. Если бы он у нас был… А что если вновь просканировать поверхность мирового океана?
      — Мы это и так периодически делаем на протяжении бесконечной череды лет, прошедших с момента потери контакта, и всё безрезультатно. С каждым разом шансов отыскать лабораторию становится всё меньше, — подметил Ягве.
      — На этот раз шансы как раз возросли. До недавнего времени континентальные платформы — осколки некогда единого мирового континента — всё время расходились, теперь же некоторые из них начали сталкиваться. Наезжая одна на другую, одни платформы активно образовывают новые горные хребты, другие — мелкие моря. Не исключено, что нашу затонувшую лабораторию эти передвижки приподняли из глубин мирового океана до такой степени, что мы можем услышать сигнал аварийного маяка, — разъяснил Адам.
      — О каком маяке может идти речь? Никакого аккумулятора не хватит на работу в течение даже одного миллиона лет! — удивился Ягве словам Адама, противоречащим здравому смыслу.
      — Будем искать металлоискателем, — настаивал Адам, — Ева, ты со мной?
      — В вопросах поиска лаборатории биологических исследований я всегда с тобой, — с готовностью ответила Ева. — Вот только задача наша непомерно осложнилась. Даже если лабораторию приподняло так, что она оказалась на суше, это ещё не значит, что мы её тутже увидим, ведь она наверняка погребена под десятками метров осадочных пород.
      — В каждом деле есть маленькая доля чуда, без надежды на которое лучше не жить, — попытался придать заряд оптимизма в безнадёжное дело Адам.
      — Куда направимся на этот раз?
      — Компьютер, покажи нам карту, — приказал Адам. — Нам нужно увидеть участки дна, ставшие сушей в результате поднятия экваториальной платформы над северо-восточной. 
      На сфере появились хорошо узнаваемые Африканская и Евразийская континентальные платформы, между которыми было совершенно не узнаваемые очертания будущего Средиземного моря. Компьютер воспроизвёл моделирование движения этих континентальных платформ, сопровождая комментариями:
      — Экваториальная платформа последнее столетие продолжала активное движение на север, в результате которого она надвинулась на северо-восточную, подмяв её под себя. Северный край экваториальной платформы образовал горную цепь, — на карте замигал участок будущих Альп, — За передним краем экваториальная платформа просела, образовав два новых моря, разделённые узким перешейком, — замигали будущие Апеннины, объединённые воедино с Сицилией и Карфагенской косой.
      — Спасибо. Предлагаю поиск ограничить участками экваториальной платформы, которые со времён предыдущей поисковой экспедиции из шельфа превратились в сушу, — сделал вывод Адам, с которым нельзя было не согласиться. 
      — Идея замечательная, только у Евы много дел в лаборатории синтеза. Возьми лучше меня в свои помощники, — неожиданно предложил услуги Ягве.
      — Ты ведь только что уверял, что нет надежды? — удивилась Ева.
      — Доводы Адама показались мне настолько убедительными, что я изменил мнение. 
      — Я тоже к вам присоединюсь, так как не вижу более важного дела для себя, чем участвовать вместе со всеми в поиске пропавшей лаборатории, — уточнила свои намерения Ева.
      — Тогда в чём же дело? В путь! — предложил Адам.

 Навигация по главам:

Предыдущая      ◄      Начало текущей      ►      Следующая